Находится между островами Ушишир и Кетой. Он назван в честь Вице-Адмирала Петра Ивановича Рикорда, который лейтенантом совершил плавание на шлюпе «Диана» из Кронштадта на Камчатку, а затем, после пленения японцами командира шлюпа Капитан-лейтенанта Василия Михайловича Головнина, вступил в командование шлюпом и, в продолжении более чем двух лет командовал им, совершив три плавания к берегам Японии для освобождения из плена Василия Михайловича Головнина и его спутников.
К отплытию из Охотска в последнее третье плавание в Японию, состояние шлюпа было можно сказать отчаянное. К тому времени шлюп находился в плавании с июля 1807 года, то есть шесть с половиной лет, а это для парусного корабля того времени достаточно много, если принять во внимание, что шлюп совершал плавания в суровых штормовых условиях дальневосточных морей и не имелось возможности его ремонтировать должным образом. Подробнее о шлюпе «Диана» рассказано в главе посвященной проливу «Диана».
В своей книге «Записки флота Капитан Рикорда о плаванiи его к Японским берегам в 1812 и 1813 годах, и о сношенях с японцами», изданной в 1816 году, Петр Иванович приводит потрясающее глубиной переживания и сострадания к судьбам попавших в плен моряков, описание проводов шлюпа «Диана» из Охотска в последнее плавание к Японии, особенно молебен на борту «Дианы». Так и представляется: край света, убогий Охотск, измученные борьбой за освобождение товарищей и исстрадавшиеся люди, и их искренняя, отчаянная, преисполненная верой во Всемогущество Бога молитва, как последняя надежда на вызволение из плена русских моряков и надежда на благополучное возвращение на Родину их самих из плавания на ветхом и не надежном судне в суровых дальневосточных морях. Вот уж воистину сказано: «Кто в море не бывал, тот Богу не маливался.» Приведем полностью отрывок из его книги:
«…На Охотском рейде простояли мы 13 дней, занимаясь в сiе время перевозкою из порта нужных морских провизiй других вещей, исправленiем некоторых частей шлюпа, приметным образом повредившихся. 11 августа, бывъ совсем готовы къ отплытiю в третiй раз к Японским берегам, съ лестною надеждою при Божей помощи совершить освобожденiе наших нещастных сослуживцев, томящихся в заточенiи, отслужили мы на шлюпе молебен съ водосвятiем и во время провозглашенiя многолетiя Его Императорскому Величеству, сделан был со шлюпа салют изъ всех орудiй, коих звуки отозвались в душе каждаго из нас и усугубили верноподданическую любовь ко Всемилостивейшему Монарху Благословенному Александру, отечески пекущемуся о каждом изъ его подданных, нещастному жребию подпавшем, в то время, когда устроенiе участи всей Европы было важнейшею его заботою.
Въ числе посетивших нас в сей день, предвестник наших радостей был Начальник порта Г. Миницкiй со своею любезною супругою Евгенiею Николаевною, отважившеюся, приемля въ нашем деле искреннейшее участiе, подвергнуть себя большой опасности отъ всегдашнего движения на здешнем открытом рейде морских волнъ, в коих за годъ перед сим временем в подобном переезде ея супруг едва не погиб; — она была первая и последняя Русская дама, почтившая шлюп своим на него приездом; а потому имеет полное право на торжественную нашу признательность, которую я при сем случае с сердечным удовольствiем от имени всех офицеров свидетельствую. Во время служения молебна колебанiе шлюпа было столь велико, что все почти береговые наши гости, кроме сей молодой героини, подверглись страданiю морской болезни; она же вместе с нами находилась при совершенiи молебна, и казалось, что молилась и за всех тех чувствительных Россiянок, коих сердца отъ вести о постигшем нас нещастiи наполнялись соболезнованiем и желанiем освобожденiя пленных.»
Потрясающе! А ведь писал просоленный морской «волчара», а как прочувственно! Да, люди в то время не стеснялись проявления естественных человеческих чувств.
Не ровня нынешнему времени, в которое навязывается и насаждается главный принцип современности: «Только бизнес и ничего личного». Этим безнравственным, пропитанным лицемерием и предательством принципом, хотят намеренно обезличить людей и сделать их бесчувственными потребителями.
Однако продолжим наше повествование.
С упомянутой выше «молодой героиней» — Евгенией Николаевной Миницкой и самим Михаилом Ивановичем Миницким, они еще встретятся в Иркутске, 27 мая 1817 года, во время переезда Петра Ивановича — в то время уже капитана 1-го ранга и его жены Людмилы Ивановны (до замужества Коростовцевой), к его новому месту службы — на Камчатку, в порт Петропавловск, куда он был назначен Начальником порта Петропавловск и всей Камчатской области. И будут гостить у них более двух недель, прежде чем продолжить многотрудный путь на Камчатку.
В результате беспримерных в истории трудов и самоотверженности проявленных Петром Ивановичем Рикордом, Василий Михайлович Головнин и другие русские моряки были освобождены из японского плена и на шлюпе «Диана» в ноябре 1813 года вернулись на Камчатку, а далее через Сибирь в Петербург.
В знак благодарности за спасение, русские моряки преподнесли Петру Ивановичу послание, исполненное словами самой сердечной признательности и благодарности:
«Адрес, поднесенный Петру Ивановичу Рикорду русскими моряками, спасенными им из японского плена.
Великодушный Петр Иванович!
Судьбам Всевышняго угодно было ввергнуть нас в плен к народу, по своим нравам и обычаям весьма мало знаемому в просвещенной Европе.
Неприятный разрыв, между Всероссiйскою и Японскою имперiями происшедшiй, и стеченiе весьма многих и необыкновенных случаев сделали плен наш совершенно отличным от плена, в других землях случающегося.
Несчастiе было велико, и едва ли исторiя бедствiй человеческих представляет пример, подобно нашему беспомощному состоянiю.
Но Всемогущiй Бог соблаговолил, по двух годах и трех месяцах плененiя нашего вновь узреть нам свое любезное Отечество.
Ныне, совершив благодаренiе подателю всех благ, Премилосердному Богу, во святом его храме сем за весьма счастливое восстановленiе мира между двумя имперiями издревле существовавшего, которое было начато по священной воле Всемилостивейшего Государя и с необыкновенными трудами и пожертвованiями вашими окончено к чести Отечества нашего, за что правительство, признательное потомство и человечество поставят имя ваше в число миротворцев между весьма многими миллионами людей.
Просим теперь собственно от лица нашего принять выраженiя чувствительнейшей нашей благодарности за избавленiе нас от тягостного плена, которому мы не предвидели конца.
Исполняя волю Всеавгустейшего Монарха и действуя по чувствованiям своего сердца, вы троекратным плаванiем к японским берегам совершили два великих дела, необыкновенной решительностью и благоразумной доверенностью, приведшими в великое удивленiе японцев, заставили уважать справедливость народных прав в народе столь хитром и даже непонятном между сильнейшими азийскими государствами и возстановленiем мирных связей с Россией до того побудили их быть внимательными к соседственной нацiи, что при сношениях с вами они отступили во многом от коренных и непреложных свих законов. Сим возвратили вы нам жизнь для Отечества нашего.
Благодарим господ офицеров, служивших под вашей командой и потому разделявших труды и опасности к избавленiю нашему.
Благодарим всю команду за сердечную радость, которую они выразили, узрев нас опять в среде своей.
Собравшись теперь вновь по семилетнем сослуженiи нашем, кроме немногих, скончавшихся по воле Божьей в продолженiи вояжа, команда возжелала в сем храме поместить лист с именами всех, служивших на шлюпе «Диана», на память необыкновенных событий, упомянув о несчастiи нашем и о вашем человеколюбивом подвиге, на спасение наше подъятом.
Если случится в грядущiе времена из отдаленных стран утрудившимся мореходцам посетить сей край, прославленный за страннопрiимство спутниками бессмертного Кука и несчастным Лаперузом, тогда, может быть, беспримерное бедствие наше, как и нечаянное избавленiе от оного, займет вниманiе благонамеренного наблюдателя.
Примите излиянiе сердечных чувств наших, и да послужат они вечным памятником никогда неизменной нашей благодарности.
Василий Головнин
Андрей Хлебников
Спасённые вами:
Капитан-лейтенант и кавалер Св. Равноапостольного князя Владимира IVстепени и Св. Великомученика Георгия IV класса Василий Головнин
Мичман Фёдор Мур
Штурман 9-го класса Андрей Хлебников
Матросы: Дмитрий Симанов, Спиридон Макаров, Григорий Васильев, Михайло Шкаев
Курилец с острова Расшуа Алексей Чекин
Ноября 15 дня 1813 годъ. В гавани Св. Петра и Павла.»
Хочется еще отметить некоторое сходство в ситуации с захватом японцами в плен Василия Михайловича Головнина и гибелью капитана Джеймса Кука, на им же открытых, Сандвичевых (ныне Гавайских) островах. В обеих ситуациях, следующие по старшинству офицеры, предприняли энергичные и решительные действия по освобождению попавших в плен. Преданный спутник Кука, капитан Кларк огнем судовых пушек разнес в щепки деревню людоедов и высадил на шлюпках десант морской пехоты – людоеды испугались и вернули, изрубленное на куски тело несчастного, но великого Кука. Петр Иванович, первоначально, тоже хотел подвергнуть бомбардировке японскую крепость, но опасаясь за жизнь В.М. Головнина и его спутников по несчастью, благоразумно воздержался от этого и пошел другим путем, который в конце концов привел к изменению во взглядах японцев и освобождению наших моряков. Разумеется, японцы неровня людоедам с Сандвичей, поэтому и действия Петра Ивановича отличались от действий отважного Кларка. Вообще то, и Василий Михайлович, и Петр Иванович, в качестве волонтеров служили в английском королевском флоте несколько лет, и вне всякого сомнения, приобрели там хорошие морские знания и навыки, и оба очень уважительно относились к английским морякам. Василий Михайлович в своих произведениях очень уважительно отзывался о великом Джеймсе Куку и другом английском мореплавателе Джордже Ванкувере. Ну что же, как это часто случается, пребывание в английском флоте пошло обоим на пользу; ученики пошли дальше своих учителей и своими славными великими делами, вписали свои имена в один ряд с великим Куком, отважным Клерком и славным Ванкувером. Для нас русских, разумеется, их заслуги представляют большую ценность и служат как образец беспримерной самоотверженности долгу, чести и дружбе.
Перт Иванович прожил долгую жизнь и на славу послужил России и Российскому флоту. В 1844 году, по случаю празднования 50-летия службы Петра Ивановича Рикорда в российском флоте группа литераторов, в том числе Н.А. Полевой и В.И. Панаев написали в честь юбиляра поздравительные куплеты, которые будет уместно привести полностью, потому что они того стоят:
«Полвека ты Царям служил
И честь превыше жизни ставил;
Под Русским флагом с детства жил
И русский флаг везде прославил.
Водил не раз вокруг земли
Ты храбрых Русских мореходов;
С тобою наши корабли
Стяжали честь у всех народов.
Японцам хитрым показал,
Как Русские умны и смелы,
И туркам гордым доказал,
Что нам не страшны Дарданеллы.
Любовью к Родине горя,
Когда и Грек душою ожил,
Ты в Грецьи водворил Царя;
Крамолу честью уничтожил.
Во всей Европе чтут тебя,
Приветствуют любви сигналом,
И доблесть Русский Царь любя,
Тебя поставил Адмиралом.
Итак: аврал! Наверх пора!
Прочь рупор, и компас и карту –
Воскликнем радостно «Ура»!
И Царскому «Салют – штандарту!»
В лице ли Рикорда почтим
Честь, благородство и отвагу,
Салют сердечный отдадим
Ему и Адмирала флагу!
Салют – за славные дела,
За мужество, к боям охоту!
Россия нам сигнал дала:
Салют всем морякам и флоту!
Заслуга здесь оценена
И чувство дружбы на просторе;
Салют на честь Головнина,
Героя на суше и в море!
Он Рикорда, как брат любил,
Они примером дружбы были,
И славный флот наш не забыл,
Два друга честно как служили!
Салют последний — дань сердцам,
И пусть гремит он на полсвета:
Салют усопшим всем друзьям,
Хозяину же: многа лета!