к Северному полюсу капитан-лейтенанта М. Н. Васильева
о приготовлении и снаряжении шлюпов «Открытие»
и «Благонамеренный» в экспедицию.*
8 числа мая 1819 года морской министр предложил мне начальство экспедиции, приуготовляющейся к северному полюсу на шлюпах «Открытие» и «Благонамеренный», столь лестное для меня поручение я принял с благодарностью, в тот же день воспоследовало и высочайшее на то утверждение.
Шлюп «Открытие» строен мастером Стоке на Охте по размерению корвета о десяти бортах с отметкою, что набор сделан сплошной и проконопачен как оный, так и внутренняя обшивка, спущен 1 мая и находится уже в Кронштадте. «Благонамеренный» строен на Лодейном поле в 1818 году, приведен в Кронштадт по образцу транспортов в 600 тонн. «Открытие» было мне поручено, а «Благонамеренный» капитан-лейтенанту Глебу Шишмареву.
Морской министр представил командирам судов по сделанной комплектации назначение офицеров и прочих чинов.
Сверх сего на отряд прикомандированы от Академии наук в должность астронома чиновник 9-го класса Павел Тарханов, от Академии художеств академик живописи 10-го класса Емельян Карнеев. Натуралиста предположено было взять в Копенгагене, к тому времени имеющего прибыть из Германии; по предписанию морского министра поступил еще на отряд лекарь Федор Штейн в должности натуралиста.
Снабжение всего потребного для экспедиции было возложено морским министром на капитана над портом в С.-Петербурге (что ныне генерал-интендант) Степана Ивановича Миницкого, а как он во время приуготовления экспедиции был отозван по особому, поручению, то и обязали капитан-лейтенанта командира 2-го флотского экипажа Степана Андреевича Богдановича. Морской министр, желая озаботить и самих начальников присмотром за всем, что для экспедиции запасается, приказал откомандировать офицера с отряда в С.-Петербург, который смотрел за добротою заготовляемой на воле провизии и прочих вещей, следуемых для экипажа, и по требованиям присылать в Кронштадт на шлюпы. Со стороны артиллерии были укомплектованы как военные суда. На «Открытии» поставлено шесть коронад 12-фунтовых и шесть пушек 3-фунтовых, на «Благонамеренном»… коронад …фунтовых и… пушек… фунтовых.
Морским министром исходатайствована была монаршая милость: мне было выдано на подъем 5 000 рублей, Шишмареву 4 000, всем прочим чинам без изъятия годовое жалованье — астровому, живописцу, лекарю Штейну.
Сверх сего положено жене моей производить окладное мое жалованье во время отсутствия. Жалованье во время вояжа положено производить двойное серебром, порционы по справочным ценам: астроному положено было 300 червонных, академику 1 500 рублей ассигнациями, лекарю Штейну в должности натуралиста 1 500 червонных, по ценам кронштадтским порционов было выдано с июня на три месяца, а потом должны были довольствоваться заграничными.
Положено было каждому матросу выдать на вояж, сверх следуемого по термину обмундирования, рубах фланелевых семь, холщевых четырнадцать, мундиров зимних, темнозеленого сукна — две пары, летних фуфаек—две, брюк летних—шесть, рабочего платья—четыре пары, шинель серого сукна — одна, одеяло байковое — одно, чулок шерстяных — пар восемь, простыней холщевых — четыре, башмаков кожаных — пар четыре, сапоги с суконной подкладкой, теплые— одни, шапка кожаная — одна, шляпа коровья — одна, тюфяк с подушкой, волосяной — один, с тиковыми наволочками; провизия заготовлялась на воле: солонина, капуста, сухари пеклеванные и крупчатые. Прочая провизия: ржаные сухари, крупа гречневая, масло коровье, соль, горох, вино положено получить из кронштадтских магазинов; в число запаса положено еще было отпустить мыла для мытья белья, невода, горчичного семя, бульон — дощечками; последнего достаточного количества не могли тогда в С.-Петербурге достать, положено было купить в Англии; для диких пародов подарочные вещи, состоящие из разной чугунной посуды, инструментов мастерских, платков, тику, коломянки и тому подобное. Также и фейерверки на оба шлюпа. От департамента карты северной части Восточного океана. Камчатского моря и Ледовитого с берегами, морские календари. С Ижорских заводов компасы, инклинаторы и термометры. Все же прочее, как-то: ром, сахар, чай, вино виноградное, уксус, хронометры, карты, книги—предположено купить в иностранных портах.
Между тем на шлюпах в Кронштадте работа производилась. На «Открытии», хотя мастером Стоке и убавлен был рангоут против пропорции, какой должно было иметь военному корвету, но для продолжительного вояжа, имея команды менее половинного числа против штата, спутник, судя по конструкции его, гораздо тяжелее в ходу, надобно было и еще уменьшить; грот-мачты убавлены на З½ фута, фок-мачты 2½, бизань-мачты на четыре фута, нижних реев и марса реев на десять футов каждого, бушприта на 1 фут 10 дюймов, и много сделано в корпусе переделок, необходимых для дальнего плавания. «Благонамеренный» обшит медью, и подводная его часть скреплена выдерживать продолжительные крепкие ветры.
Как я по обязанности начальника имел часто надобность отлучаться от приуготовления шлюпа в С.-Петербурге по другим предметам, та приуготовления шлюпа «Открытие» положено было совершенно во всем на лейтенанта (что ныне капитан 2-го ранга) Авинова, и ему я обязан как за прочное вооружение шлюпа, так и всю отделку и размещение груза.
Морской министр, прилагая неусыпное попечение о снабжении экспедиции всем потребным и лучшим, что бы было по качеству, обратил внимание и на трудную работу экипажа, кои должны отправиться в вояж. Шлюпы еще не были так готовы, чтобы могли выйти из гавани. Приказал с 1 июня считать их на рейде, производить морскую провизию служителям, а офицерам порционные деньги. 21 июня шлюпы вышли на рейд, работа и погрузка все еще продолжалась. 24-го числа посетил император шлюп «Открытие» со вниманием осматривал шлюп и экипаж. Как шлюп сей по конструкции невместителен был для такого плавания, то спутник его «Благонамеренный» взял большую часть груза. На «Открытии могли только поместить с крайней теснотой провизии на один год, воды пресной на пять месяцев, сухари крупчатые были положены в бочки, взятые сухие, старые из-под воды, горох также, крупа осталась в кулях, ибо ее отпущено было только на шесть месяцев. Остальная же провизия, трехлетняя, была положена на «Благонамеренный» и большую часть запаса, как-то шхиперской, так и по прочим должностям. Сверх сего в интрюм положены были члены разобранного бота, отпущенного па случай употребления его при мелководных берегах, в 46 футов длины. Однако из всего положенного на оба шлюпа для путешествия, как-то седьмого каната, пятого якоря, несколько смолы, веревок и блоков в запас, никак не могли поместить некоторых материалов, и сухарей взято только на два года. При отправлении нашем в море главный командир осматривал шлюпы, нельзя ли еще чего поместить, но нашел, что палуба жилая, кают-компания и капитанская каюта были все завалены. У шлюпа «Открытие» были две доски бархоута; в воде сидел в грузу 13 футов, по постройке мастера должен состоять 12 футов; «Благонамеренный» сидел 14 футов. При отправлении поступили на отряд находившиеся в С.-Петербурге два алеута, а из Кронштадта три матроса камчатской команды для отвоза, взятые Коцебу для работ по малоимению своей команды, кои и помещены были все на «Благонамеренный». В самых последних числах июня принята была мною в С.-Петербурге из Казначейской экспедиции сумма, следуемая на отряд на жалование, порционы и экстренные расходы, получил также от морского министра инструкции, от Адмиралтейств-Коллегии и департамента. Второго числа в ночь возвратился в Кронштадт; ветер попутный продолжался уже несколько недель, и морской министр на яхте своей ожидал отплытия нашего из Кронштадта.
ЦГА ВМФ, ф. 213, д. 1, лл. 1—3,
Подлинник.
*) Дата написания записок не установлена.