В августе 1790 г, с подписанием Верельского мирного договора, закончилась война со Швецией, а заключенный в конце декабря 1791 г, Ясский мирный договор положил конец войне с Турцией. Россия победоносно закончила обе войны в которых, русские моряки Балтийского и Черноморского флотов принимали самое активное участие и одержали не мало славных побед.
Морские офицеры и штурмана, ранее назначенные в экспедицию Григория Ивановича Муловского, участвовали в многочисленных сражениях на Балтике – у Гогланда, Эланда, Ревеля, Красной горки, Выборга, Рочесальма. Все командиры, командовали боевыми кораблями в эскадрах Балтийского флота: Капитан 2-го ранга А.М. Киреевский командовал кораблем «Князь Владимир», входившем в Кронштадтскую эскадру Контр-адмирала Алексея Григорьевича Спиридова, в состав этой эскадры входил и корабль «Турухтан», который использовался как госпитальное судно; Капитан-лейтенант И.К. Фон-Сиверс командовал фрегатом «Премислав» и Капитан-лейтенант К.И. Фон-Гревенс – фрегатом «Подражислав», в составе Ревельской эскадры Адмирала Василия Яковлевича Чичагова, в этой же эскадре находился и корабль «Холмогоры», который использовался как госпитальное судно; Капитан-лейтенант князь Д.С. Трубецкой командовал шебекой «Минерва» в составе Резервной эскадры Вице-адмирала Александра Ивановича Фон-Круза.
Корабли «Соломбала» и «Соловки» использовались как транспорта в Копенгагенской эскадре Вице-адмирала Тимофея Гавриловича Козлянинова.
В сражениях принимали участие и будущие знаменитые русские мореплаватели: на корабле Григория Муловского «Мстислав» — мичман Иван Федорович Крузенштерн; на фрегате «Подражислав» — мичман Юрий Федорович Лисянский; на корабле «Не тронь меня» — гардемарин Василий Михайлович Головнин; на фрегате «Охранительный» — капитан Михаил Иванович Миницкий.
В сражениях с кораблями шведского флота все моряки приобрели огромный опыт и смело могли отправляться в дальние плавания для отстаивания интересов империи на её восточных рубежах.
К сожалению, 15 июля 1789 г в сражении у острова Эланд был смертельно ранен Капитан бригадирского ранга Григорий Иванович Муловский. Контр-адмирал Мартын Петрович Фондезин отправил сообщение графу Чернышеву, что тело покойного было доставлено в Ревель 7 августа на транспорте «Холмогоры» и помещено в морскую церковь Святого Симеона Богоприимца. Спустя какое-то время Григорий Иванович был похоронен на морском кладбище в Ревеле.
Любая война обременительна для государства, однако нельзя сказать, что только что законченные войны значительно ослабили экономику России. Победоносно оконченные войны способствуют повышению народного духа и военные расходы, как правило, довольно быстро компенсируются активностью в промышленности. Казалось, что на волне победных настроений было самое время усилить свой международный авторитет объявлением о присоединении к Российской империи территорий в северо-западной части Северной Америки и подкрепить его отправкой в Восточный океан военных кораблей.
Кроме того, на момент окончания войны с Турцией, экспедиция Биллингса – Сарычева уже в течение шести лет обследовала русские владения на северо-востоке страны, а капитан 1-го ранга Фомин готов был встретить корабли в Охотском море.
Дело оставалось за малым – издать указ Императрицы об отправке экспедиции. Однако ни через год, ни через два, ни до конца своего царствования, императрица Екатерина II к вопросу об отправке экспедиции так и не обратилась.
Только в 1791 г. она одобрила просьбу Иркутских промышленников отправить посольство в Японию под предлогом доставки на родину спасенных у Камчатки японских моряков. Это была практически частная инициатива и Екатерина ей не препятствовала. Посольство во главе с Адамом Лаксманом отправилось из Охотска на судне «Екатерина», которым командовал Григорий Ловцов. Посольство завершилось очень удачно для России, однако и его результатами Екатерина II не захотела воспользоваться и это очень странно, потому что перед экспедицией Муловского, одна из задач была установить хоть какие-нибудь торговые отношения.
Таким образом, императрица Екатерина Великая, до начала войн, горевшая желанием установить торговые отношения с Китаем и Японией, а все земли в северо-западной части Северной Америки, открытые русскими, объявить российской территорией и готовая силой русского оружия выдворять иностранцев с отдаленных русских владений, после окончания войн совершенно потеряла к ним всякий интерес.
Война не была изнурительной для России и истощением казны, её охлаждение объяснить невозможно, тогда возникает вопрос, а может это вызвано тем, что не стало руководителя экспедиции Григория Муловского.
При всех достоинствах Григория Ивановича, на флоте осталось предостаточно морских офицеров, способных возглавить экспедицию и выполнить поставленные задачи, значит дело не в отсутствии командира. Тогда может быть причина кроется в личности командира?
А что, собственно, известно о Григории Ивановиче Муловском? Оказывается, что до поступления в Морской Шляхетный кадетский корпус в 1770 году совсем ничего не известно. После этой даты всё записано, когда получал чины, на каких кораблях в какие моря плавал и в какие порты заходил. Получается, что в 1770 г. из неоткуда появляется отрок без роду, без племени и сдает вступительные экзамены в морской кадетский корпус. Вообще то, в то время, так было невозможно. Для того чтобы сдать вступительные экзамены необходимо было иметь очень хорошие знания, то есть получить начальное образование. Но и это ещё не всё.
Морской кадетский корпус был «Шляхетный», и в 1770 г, до отмены крепостного права было ещё больше 90 лет, а до условного равноправия между сословиями и того больше, значит ни о каком разночинце Грише Муловском, который как Михайло Ломоносов, с котомкой за плечами, вышел из дремучего леса и сказал хочу учиться в Шляхетском корпуса на моряка, просто быть не могло. Для того, чтобы Гриша туда поступил и учился с детьми князей да графьёв (графов разумеется), о его родителях должно было быть известно всё, по крайней мере тем, кто принимал решения там на «самом верху». Представить, что Директор корпуса Иван Логинович Голенищев-Кутузов принял на обучение незнамо кого – вещь невозможная. Отсюда следует, что ему было хорошо известно, по крайней мере, кто за него «хлопочет», а делали это по всей видимости люди весьма влиятельные.
Итак, Григорий был зачислен в морской корпус 01 февраля 1770 г. Учились в то время от трёх до шести лет, например Алексей Андреевич Сарычев поступил в 1769 г и выпустился в 1777 г., а его брат Гавриил Андреевич обучался с 1775 по 1781 г. Обоих братьев мы уже упоминали, оба были хорошими моряками и дослужились до вице-адмиралов, первый был отобран в состав экспедиции Муловского, а второй восемь лет «отпахал» в экспедиции Биллингса. Если они учились 6 лет, то и Григорий должен был отучиться столько же. Нет, он на следующий год уезжает в Англию. А как же учеба? Оказывается, что можно и не учиться. Может наверстает в будущем? Может и наверстал бы, если бы продолжал учиться. Только вот уже 1 января 1772 года Григорий Муловский закончил обучение и был выпущен из корпуса в звании мичмана. Таким образом, он учился в корпусе 23 месяца, из которых несколько месяцев отсутствовал, так как ездил в Англию. Разумеется, что можно представить его невероятную одаренность и способность легко усваивать учебную программу корпуса. И пример подходящий имеется – это Дмитрий Иринархович Завалишин. Он выпустился из корпуса 3 марта 1819 года, вторым по списку, но фактически первым, так как место пришлось уступить по придворным соображениям. Так вот, он был умница из умниц и образование получил отменное и способности имел невероятные. Однако и он обучался, как все, три года. А вот Григорий Муловский два, а это значит, что уже до поступления в корпус он получил отличное образование…или от него и не требовали знаний. Такое чисто теоретически возможно, но только чисто теоретически, потому что не требуют знаний у особ ну очень высоких. А официально даже и не известно откуда появился Григорий. Чудеса, да и только. Но и это ещё не всё с обучением в корпусе, оказывается в 1772 году, мичмана выпустились 8 марта, а Григорий 1 января, один, как перст, ну или почти один, ещё выпустился один граф и один кадет с иностранной фамилией, но они выпустились в морскую артиллерию. На флоте ведь как об артиллеристах говорят: «умный в артиллерии, дурак в кавалерии, прощелыга в пехоте, а пьяница во флоте».
Таким образом, получается, что обучение в Морском Шляхетном кадетском корпусе, для Григория Муловского носило чисто символический характер, ну или около того.
После выпуска Григорий был назначен адьютантом к адмиралу Чарльзу Ноульсу, которого наняли на русскую службу в октябре 1770 г. Ему было уже семьдесят лет, и он долго отнекивался от предложения и согласился только после того, как ему сделали предложение «от которого он не мог отказаться». Прослужил он на русской службе до мая 1774 г. Собственно надобности в нём не было никакой, и вернее всего, что его приглашали с другой, нам не ведомой целью, а вот молодой адъютант у английского «старого морского волчары» научился надо полагать многому, они не только по бережку Дуная — древней славянской реки, прогуливались, они и по Черному морю на корабле плавали и старый морячина, молодого морячка натаскивал. Способности у Григория были невероятно хорошие и надобность в старом англицком адмирале скоро отпала, уже в 1773 году он в эскадре адмирала Самуила Карловича Грейга уходит на Средиземное море.
1 мая 1774 г его производят в лейтенанты, а на следующий год он уже командует фрегатом «Св. Николай». Таким образом, менее, чем через четыре года после выпуска из корпуса он уже командир фрегата! А мы ещё даже не добрались до его возраста! А возраст узнать сложнова то, так как Григорий, как мы помним, появился из неоткуда и без данных о родстве. Однако не всё так плохо, историк русского флота Александр Петрович Соколов в своей обширной статье о подготовке экспедиции Григория Муловского сообщает, что «Начальником экспедиции выбран Капитан 1-го ранга Григорий Иванович Муловский. Это был лучший офицер того времени: отлично образованный, хороший моряк, и притом молодой, не изнуренный долговременной службою – ему было 29 лет от роду.»
В 29-ть лет Капитан 1-го ранга! Даже Александр Петрович восхищается «…Капитан 1-го ранга – через двенадцать лет по выпуске из корпуса!», а ведь он сам выпускник того же корпуса и очень хорошо знает о чем говорит. Ну так ведь и мы, через без малого двести пятьдесят лет, удивляемся такой блестящей карьере.
Ну что же, коль скоро Александр Петрович, так любезно, сообщил нам возраст Григория, то уж год рождения вычислить не составит труда – 1757 год. Почему не 1758? Так ведь оно и понятно, если в октябре 1787 г. ему было 29, значит год рождения 1757. Кроме того, у нас имеется вилка из двух месяцев.
Меня сразу насторожило, что столь масштабная экспедиция, имеющая стратегическое значение для страны, была отменена и больше к ней не возвращались, только потому что в сражении погиб её командир. Значит личность командира не обычная. И даже более того, вся экспедиция устраивалась во многом для него. А это уже совсем необычно. Ну ладно приняли в корпус отрока без роду без племени, ладно он и двух лет не проучился и выпустился сразу адьютантом к английскому адмиралу, ладно не весть откуда знал четыре иностранных языка, ладно талант у него управлять кораблями (не удивляйтесь, например, есть моряки у которых талант швартовать суда и они это делают несопоставимо лучше других), но ведь и предел этому ладно тоже имеется, потому что командовать фрегатом в 18 лет – это уже не ладно. Пятнадцатилетний капитан – это глюки известного француза, и не более того, на военном флоте просто так не дают «желторотым» мичманам фрегатами командовать, а то что звание лейтенанта у него было, так это ничего не значит, он в 18 лет был ещё «желторотым» мичманом и фрегат ему могли дать в командование только, если Григорий Иванович,… даже не знаю как и сказать, ну да, как если бы он был, скажем, Великим князем, или, в крайнем случае, незаконнорожденным отпрыском царской фамилии. У Романовых, таким моряком, будет Великий князь Алексей Александрович, только это будет позднее, в аккурат на сто лет. Разумеется, мне известно, что якобы Григорий Муловский был внебрачный сын Ивана Григорьевича Чернышева. Только легче поверить, что это графа назначили главой Адмиралтейств-коллегии, чтобы он там за Григорием Ивановичем присматривал, чем допустить, что он пользовался такой свободой, что назначал своего внебрачного сына куда хотел, а императрица в добавок к его «шалостям» снарядила для него, невиданную по масштабам морскую экспедицию.
Мы уже определились с датой рождения и с неизбежной близостью Григория Ивановича Муловского к царствующему роду, осталось только назвать имена его родителей.
Автор капитан В.Н. Филимонов